Сайт душпастиря Павла
Введенние в ФОРМУЛУ СОГЛАСИЯ
Роберт Произ
15. Христианская жизнь
История церкви полна трагических противоречий и недоразумений. Одним из недоразумений, которое наши друзья-католики упорно отстаивают на протяжении последних четырехсот лет церковной истории, является утверждение, будто мы, лютеране, не принимаем всерьез добрых дел и мало побуждаем к ним. Часто утверждается, дескать то, что лютеране настаивают на спасении только по благодати и оправдании одною лишь верою во Христа, якобы свидетельствует, что добрые дела не имеют для лютеран важного значения, ведь они не могут спасти и сделать нас праведными пред Богом.
Это было, и по сей день остается трагическим заблуждением и полным непониманием лютеранской позиции. В наших Вероисповеданиях о добрых делах и христианской жизни сказано больше, чем по любому другому вопросу. Целый артикул "Формулы согласия" посвящен исключительно необходимости добрых дел, любви и повиновения Закону Божию в христианской жизни. Лютеровские рассуждения о Десяти Заповедях в его "Большом катехизисе" занимают больше места, чем все остальные части этой книги. Если бы кто-то вздумал критиковать "Большой катехизис", то можно было бы сказать, что Лютер не уделил больше внимания Символу Веры, хотя его обсуждение Символа воистину является мастерским. Наконец Меланхтон в "Апологии Аугсбургского вероисповедания", разбирая вопрос об оправдании верою, тратит больше времени на рассуждения о любви, добрых делах и их отношении к вере и жизни христианина, чем о самом оправдании, которое является центральным положением нашей веры.
Ни у одного католического богослова не сказано и не написано более выразительно, более точно и более тепло об освящении и делах любви, чем в наших Вероисповеданиях. Ни один католический богослов не призывал к освящению и добрым делам, не подчеркивал их значения и того, как они угодны Богу, более, чем Лютер и наши Вероисповедания.
Так что же именно сказано в наших Вероисповеданиях по этой теме? Отвечая на этот вопрос, я буду главным образом следовать мастерской дискуссии Меланхтона на эту тему, содержащейся в "Апологии" (IV, 122-182).
Он озаглавливает весь этот раздел: "О любви и исполнении Закона", и основная мысль, которую он стремится подчеркнуть здесь, — что любовь и добрые дела следуют за и порождаются верой (там же, 111). "Таким образом, получив оправдание верой и возродившись, мы начинаем бояться и любить Бога, молиться Ему, ожидать помощи от Него, благодарить и славить Его, повиноваться Ему во всех своих бедах и несчастьях. Мы начинаем также любить своих ближних, потому что наши сердца обретают духовные и святые побуждения" (там же, III, 4, сравн. 8). Меланхтон говорит, что Святой Дух, Который посредством Евангелия порождает веру в человеке и оправдывает его, в то же самое время дарует этому человеку новую жизнь, жизнь любви к Богу и ко всем людям.
Без веры не может быть добрых дел перед Богом, равно как истинной покорности Закону, хотя невозрожденный человек может иногда достигать высшей степени "мирской праведности" (внешнего следования заповедям), что в высшей степени похвально с точки зрения мира и общества и может принести немало пользы. Однако, без веры невозможно любить Бога. "Как же, — спрашивает Меланхтон, — человеческое сердце может любить Бога, зная, что Он ужасно гневается и насылает на нас как временные, так и вечные бедствия? Но Закон всегда обвиняет нас, всегда показывает, что Бог гневается. [Таким образом, то, что схоласты говорят о любви к Богу — это вздор.] Мы не можем любить Бога до тех пор, пока не обретем милости верой. Пока этого не произошло, Его невозможно любить" (там же, 7-8). Я полагаю, такое утверждение могло бы показаться довольно нереалистичным и странным многим людям в нашем современном обществе. Сама идея о гневе Божием выглядит какой-то отдаленной и нереальной в наш материалистический век. Но если человек верует в живого Бога, и если он верует в Закон, то он поймет, что либо позиция Меланхтона верна, либо вся христианская религия теряет смысл.
И потому Закон может быть исполнен только христианами. Именно к такому выводу приходят наши Вероисповедания. Неверующему человеку это кажется совершенно нелепым, просто невежественным заключением. Когда кто-то спасает жизнь другому человеку или жертвует много денег бедным, — не все ли равно — кто это делает — неверующий или христианин? Это одно и то же доброе дело в обоих случаях.
Именно так мир и все не знающие Христа представляют себе все это. И они правы, если рассматривать данный вопрос в рамках свойственной им сферы — "мирской праведности". Действительно, кто из них не рассудил бы, что праведность фарисея выше и больше праведности мытаря из Христовой притчи (Лук.18:9-14)?
Однако это дело выглядит совершенно иначе в глазах Божиих. Одно лишь внешнее согласие с Законом ничуть не удовлетворяет Его. Фактически, такого просто не бывает в наш падший век, — причем даже среди христиан (ФС, Детальное изложение, IV, 8).
Бог судит обо всех наших деяниях по тем обстоятельствам, в которых они были совершены. Богу угодны наша жизнь и наши деяния не потому, что мы живем согласно Закону, но потому, что мы живем во Христе (Апология, III, 140). Это чрезвычайно трудно понять даже христианам, потому что такое благословение совершенно неожиданно. Меланхтон не говорит, что когда мы соблюдаем Закон и угождаем Богу своей жизнью, это не имеет никакого отношения к Десяти Заповедям, — они остаются нормой и неизменной волей Божией для человеческих деяний. Но Богу угодно не само внешнее деяние, а делатель. Вот как Меланхтон объясняет это учение: "Таким образом, такое 'зачаточное' исполнение Закона не угождает [Богу] само по себе, но делает это лишь за счет веры во Христа" (там же, 46). Или еще он говорит: "Наше 'зачаточное' исполнение Закона угождает Богу за счет веры, и за счет веры нам не вменяется несовершенное исполнение Закона" (там же, 56). Меланхтону принадлежит также следующее, почти парадоксальное утверждение: "Но человек исполняет Закон тогда, когда он слышит, что ради Христа Бог примирился с нами, даже несмотря на то, что мы не можем исполнить Закона. Когда этой верой Христос принимается как Посредник, сердце обретает покой, начинает любить Бога и исполнять Закон, и тогда оно знает, что теперь, благодаря Христу-Посреднику, оно угодно Богу, даже несмотря на то, что зачаточное исполнение Закона далеко от совершенства и является весьма нечистым" (там же, 149).
Сколь замечательно, ободряюще и утешительно это учение! Все мои дела угодны Богу лишь потому, что я во Христе, потому, что я принимаю Его как Своего Спасителя и Посредника, — будь я банкир или пастор, секретарша или медсестра, домохозяйка или малый ребенок, все мои дела, большие и малые, — даже несовершенные и даже испорченные грехом и недобрыми побуждениями, — все они угодны Богу! И это потому, что я во Христе, потому, что я верую в Него тою твердою верою, которая порождается посредством Евангелия одним лишь Святым Духом. Какая жизнь! Сколь прекрасно, знать: независимо от того, что я делаю, работаю или развлекаюсь, и от того, успешно это или нет, — я угоден Богу ради Христа, ради Него Он любит меня и все мои дела веры.
Вера, или точнее — Святой Дух, действующий в верующих, — всегда, подобно доброму дереву, приносит "добрый плод" (АИ, VI, 1). Следует всегда различать веру и любовь. Мы оправдываемся одною лишь верою во Христа, любовь же проистекает из этой веры и порождается ею. При этом они никогда не могут быть разделены. Там где есть вера, ей всегда сопутствуют любовь и добрые дела. "Невозможно любовь к Богу, даже самую маленькую, отделить от веры, потому что через Христа мы приходим к Отцу, и, приняв прощение грехов, мы теперь воистину уверены в том, что имеем Бога, то есть — что Бог заботится о нас. Мы взываем к Нему, мы возносим благодарения Ему, мы боимся Его, мы любим Его" (Апология, III, 20). По существу, одной из основных целей нашего оправдания верою является возможность любить Бога и ближнего своего, а также совершать добрые дела. Вот как Меланхтон подчеркнул этот факт: "Мы возрождены и принимаем Святого Духа как раз для того, чтобы новая жизнь могла производить новые дела, новые наклонности, страх Божий и любовь Божью, ненависть к похотливости и т.п." (там же, 228). Это напоминает хорошо известное высказывание Лютера о порождаемой Духом Святым силе веры, цитируемое в "Формуле согласия" (Детальное изложение, IV, 10-12) и подлежащее запоминанию (мы заучивали это наизусть, когда я был студентом семинарии):
"Таким образом, вера — это божественное деяние в нас, которым Бог изменяет и возрождает нас, умерщвляет (в нас) ветхого Адама, делает нас совершенно другими людьми по сердцу, духу, уму и всем нашим силам и приносит с ней Святого Духа [наделяет нас Святым Духом]. О, то, что мы имеем в вере — это настолько живая, деятельная, действующая вещь [сила], что для нее невозможно не совершать добро непрестанно.
И она (вера) не спрашивает — должны ли совершаться добрые дела, но, прежде чем задается этот вопрос, она уже совершила их. Тот же, кто не совершает таких дел, лишен веры, бродит ощупью и озирается по сторонам в поисках веры и добрых дел и не знает ни того, что такое вера, ни того, что такое добрые дела, хотя при этом многословно лопочет и болтает попусту (бессмыслицу) о добрых делах. Вера [оправдывающая] — это живое, смелое [твердое] упование на милость Божью — упование настолько определенное, что человек умер бы за него тысячу раз [скорее бы умер, чем согласился страдать от того, что это упование отобрано у него]. И это упование и знание Божественной милости делает отношение [человека] к Богу и ко всем творениям радостным, бесстрашным и бодрым [светлым], что [радость и бодрость] производится в нем Святым Духом посредством веры. И благодаря этому человек обретает готовность радостно и бодро, без принуждения, совершать добро в отношении всех, служить всем и переносить все — ради любви и славы Бога, Который даровал эту милость ему так, что невозможно отделить дела от веры — так же невозможно, как нельзя разделить свет и тепло пламени".
Классическое высказывание Лютера напоминает строфу из его любимого гимна, — гимна Павла Сператуса "Спасение к нам пришло":
Вера льнет только ко кресту Иисуса
И покоится на Нем неустанно;
И истинная вера познается по ее плодам,
С любовью и все возрастающим упованием.
И все же одна лишь вера оправдывает,
Дела же служат ближним нашим и служат
Доказательством того, что вера жива.27
Это приносящее радость учение о том, что наша христианская жизнь угодна Богу ради Христа, не подразумевает, что наше исполнение Закона когда-либо бывает достаточным, чтобы мы стали совершенными и не нуждались в покаянии. Совсем наоборот! Христиане каются постоянно. "Та вера, о которой мы говорим, возникает в покаянии", — сказал Меланхтон (Апология, III, 229). Когда Святой Дух покидает нас, мы не можем удовлетворить Бога ни одним своим деянием (Апология, IV, 34, 35; III, 5, 11, 12, 1428). Хотя мы содействуем своему освящению и совершаем добрые дела с радостным сердцем, все же один лишь Дух Святой производит в нас все благое (ФС, Детальное изложение, II, 65-66). Наше освящение является исключительно Его деянием, производимым посредством Слова, равно как наше обращение и наша вера во Христа (там же, 26, 39). "Святые Писания описывают обращение, веру во Христа, возрождение, обновление, и все, что относится к их действенному начинанию и завершению, [все это относится] не к человеческим силам естественной свободной воли — ни полностью, ни наполовину, ни в малейшей, даже самой ничтожной степени, но in solidum, то есть полностью и всецело — к Божественному деянию и Святому Духу" (там же, 25).
Да, мы постоянно нуждаемся в Святом Духе, чтобы жить христианской жизнью. Мы нуждаемся во Христе, нашем Посреднике, чтобы Он ходатайствовал за нас ежедневно. Ибо наша праведность перед Богом, — праведность, которая имеет цену и значение в Его глазах, всегда является только праведностью Христовой (Апология, IV, 162-163) и никогда не зависит от наших несовершенных усилий.
Кроме того, христианская жизнь является борьбой — никогда не прекращающейся борьбой против греха, борьбой за то, чтобы своей жизнью угождать Богу. Но это радостная борьба! Ибо наши грехи не засчитываются нам ради Христа, а все наши попытки и усилия, — несовершенные как всегда, — угодны милосердному и любящему Господу.
"Отже, насамперед дякую Богові моєму через Ісуса Христа за всіх вас, що віра ваша звіщається по всьому світові" (Рим. 1:8).
