Глава X. Святой Дух и обращение грешника

Для того чтобы мы могли обрести эту веру, было учреждено служение учения Евангелия и отправления Таинств. Ибо Слово и Таинства являются орудиями, посредством которых даётся Святой Дух, Который порождает веру там и тогда, где и когда это угодно Богу, в тех, кто слышит Евангелие[1].

Такими словами «Аугсбургское вероисповедание» продолжает обсуждение оправдания и описание деяний Святого Духа в пятом артикуле. Иногда лютеран обвиняют в недостаточном внимании к Святому Духу. На самом деле «Аугсбургское вероисповедание», дающее основное определение тому, что значит быть лютеранином, сообщает о деяниях Святого Духа, хотя и довольно скромно — настолько, насколько скромен сам Святой Дух, повествуя о Себе. Святой Дух вдохновил Писания, но на их страницах Он повествует в основном об Иисусе Христе, а не о Себе.

Третий артикул «Аугсбургского вероисповедания», позднее озаглавленный «О Сыне Божьем», ясно указывает, что Иисус Христос действует через Святого Духа. Он обещал это, когда сказал Своим ученикам, что пришлёт «Утешителя» (Иоан. 14:16-18; 16:7-14). Через Святого Духа, утверждает «Вероисповедание», Христос освящает, очищает, укрепляет и утешает всех верующих. В пятом артикуле лютеране исповедуют, что Святой Дух взращивает веру в верующих посредством принятия ими Евангелия через Слово и Таинства. И далее, в шестом и двадцатом артикулах, «Аугсбургское вероисповедание» говорит о жизни веры, которую Святой Дух производит в верующих, а в седьмом и восьмом оно обращается к Церкви, — семье, в которую Святой Дух собирает верующих Словом и Таинствами.

Господь, Податель Жизни

Святой Дух является истинным Богом, особой Ипостасью Святой Троицы. Дух осуществляет деяния Божьи, связанные с нашим новым сотворением через баню возрождения и обновления, наше Крещение (Тит. 3:5). Люди способны возводить хулу на Духа Святого — грех оскорбления и поношения Бога (Матф. 12:31). Христос (Матф. 28:19) и Павел (2 Кор. 13:14) относятся к Святому Духу наравне с Отцом и Сыном. Ранняя Церковь, осуждая на Константинопольском соборе в 381 году обратное мнение Македония, исповедала, что Святой Дух есть истинный Бог, особая, но неотделимая Третья Ипостась Святой Троицы[2].

Святой Дух приходит, чтобы восстановить падших людей в их первоначальных отношениях с Богом, дабы они могли жить снова в праведности как наследники вечной жизни (Тит. 3:3-7). Он осуществляет это возрождение посредством Крещения (Тит. 3:5) и проповеди Евангелия (Гал. 3:2, 5). Орудием Божьим при сотворении в начале мира было Его Слово. Орудием Его нового сотворения в начале обновления отношений с отдельными верующими также является Его Слово. Это Слово действует в различных формах «средств благодати». Через средства благодати Святой Дух дарует благодать признания Иисуса Христа Господом и первоисточником индивидуальности, безопасности и смысла жизни (1 Кор. 12:3).

Вера в Иисуса Христа как Господа позволяет христианам жить той жизнью, которую Бог предназначил им изначально. Святой Дух приходит, чтобы поселяться в избранных Богом людях, делая их Своими храмами. Их жизнь — это служение и вознесение хвалы Богу (Рим. 8:9-11; 1 Кор. 3:16; 6:19; 2 Тим. 1:14). Верующие не находят Духа. Они не вступают во владение Им и не считают Его своей собственностью. Он приходит к нам, чтобы вступить во владение нами и обрести в нас Своё пристанище. Он приходит к нам как дар (Деян. 10:45; 11:17). Он присутствует в нашей жизни как залог, или Божья гарантия того, что мы принадлежим Ему (2 Кор. 1:22; 5:5; Еф. 1:14).

Став благодаря этой вере праведными в вертикальных отношениях, христиане пользуются плодами присутствия Святого Духа в жизни, полной любви, радости, мира, долготерпения, благости, милосердия, веры, кротости и воздержания (Гал. 5:22-25). Он действует как наш Утешитель — Тот, Кто защищает нас и приносит нам истину (Иоан. 15:26). Вторая Ипостась Троицы принесла Слово Божье в облике и плоти человека. Третья Ипостась Троицы несёт прощающее и творящее заново Слово Божье, но Он не имеет плоти и облика человека. Он использует наши уста и руки, наши голоса и прикосновения, чтобы совершить Свое деяние. Верующие становятся Его орудиями в этом мире.

Говоря о деяниях Святого Духа, мы часто применяем термин «освящение». Чаще всего современные североамериканские христиане употребляют это слово, означающее «делать святым», обозначая им реакцию людей на Слово Божье. Однако в своём «Кратком катехизисе» Лютер не определял освящение как результат деятельности Духа в нас. Он характеризовал освящение как процесс деятельности Духа в верующих. Святой Дух призывает, собирает, просвещает и освящает нас в Божьей семье — Его Церкви. Он совершает это посредством Евангелия. Он освящает нас так же, как прощает все наши грехи, и завершает это деяние тем, что воскрешает нас из мёртвых, даруя нам, верующим во Христа, вечную жизнь[3].

Термин «освящение» может употребляться в любом из указанных значений применительно к верующему или Святому Духу. Каждый соответствующий оттенок смысла указывает на один и тот же факт нашей повседневной жизни. Дух берёт искупленных и заново творит их как храм для прославления и почитания Бога (1 Кор. 6:19-20). Святой Дух неустанно ведёт всю нашу жизнь ко Христу и концентрирует её на Нём. Вот почему Павел мог также сказать, что наша жизнь проживается Христом, обитающим в нас, — именно Он живёт во мне, а не я сам, живущий жизнью веры (Гал. 2:19-21).

Святой Дух действует через средства благодати

Святой Дух производит новое творение, как Бог творил в первый раз, — Его Словом. Слово приходит в нескольких формах, собирательно называемых «средствами благодати». Некоторые христиане меньше доверяют этим орудиям Слова, чем лютеране. Лютеране убеждены, что Слово Евангелия Иисуса Христа не просто сообщает информацию или указывает на Божественную реальность. Лютеране веруют, что Евангелие, которое мы проповедуем своими словами и посредством различных установленных форм, воистину несёт силу Божью, спасающую Его народ (Рим. 1:16).

Бог действует через отдельные элементы творения

Некоторые христиане следуют древней философии Платона, рассматривая материальное, или тварное лишь как тень Божественной реальности. В их понимании лучшее, что могут сделать человеческий язык или элементы Таинств, — это направить наш духовный взгляд на небеса, к реальности Божьей. Лютеране исповедуют, что Бог употребляет материальное творение, сотворённый порядок, дабы явить Свою волю и власть. Он избрал определённые элементы творения орудиями Своей власти. Он воистину присутствует среди Своего народа в Слове и Таинствах. Его власть и присутствие заключены не в сильном ветре, сокрушавшем скалы перед Илией, когда Бог привёл Его в пещеру (3 Цар. 19:9-18). Сила Божья не такова, чтобы демонстрировать её в землетрясении или огне. Она заключена в веянии тихого ветра, приносящего присутствие Божье в нашу жизнь. Голос Божий исходит от Бога, а не порождается нашими темными чувствами. Он проникает внутрь нас. Он звучит для нас из уст Божьих — это не голос нашего воображения. Будучи Словом Божьим, он приносит силу (Рим. 1:16). Он не возвращается к Нему бесплодным — Господь не говорит понапрасну. Его Слово осуществляет Его волю и совершает то, ради чего Он послал Его (Ис. 55:11).

Кое-кто смеется над людьми, верующими, что Бог явил Себя в Писаниях посредством человеческого языка. Они заявляют, будто те, кто веруют в присутствие Бога Слова в Писании, помещают Бога в ящик. Библия, конечно, не ящик. Её нормальное состояние — открытое, посему Слово может исходить из неё, не теряя своей силы. Бог наделил Писание силой даровать новую жизнь. Эта сила приходит и в других формах — в определённых элементах творения, избранных Господом для того, чтобы возродить нас к истинной жизни. Он положил этому начало, замыслив явиться во плоти человеческой. Совершенный Человек Иисус Назорей является Второй Ипостасью Троицы. В Нём Божья сила и Божье присутствие соединились с человеческим обличьем и душой. Будучи во всех отношениях совершенным человеком, как и мы, — за исключением нашей греховности, — Он являет Божье Слово. Он показывает нам, — Кто такой Бог и какова Его воля любви и милости по отношению к нам.

Он избрал человеческий язык в качестве средства присутствия среди нас говорящего Бога. Бог поддерживает связь с нами, призывая и собирая нас по всему миру в Свою семью.

Бог также избрал для передачи Своего Слова определённые элементы, призванные разнообразными способами нести спасающую нас Его силу. Ему нравится атаковать нас Своей любовью со всех сторон, обращаясь не только к нашему зрению и слуху. Он приходит, чтобы прикоснуться к нам водой, насытить нас хлебом, содержащим в себе Тело Христово, и вином, содержащим Его Кровь. Через эти формы Он творит заново, восстанавливает и наполняет силой Своих детей Словом, сопровождающим воду, хлеб-Тело и вино-Кровь. С их помощью Он восстанавливает в верующих, прощённых детях Божьих, Свой образ.

И наконец, — Он Тот, Кто избрал определённых людей нести Слово и делиться им с другими. Для публичного служения Слова Он отбирает некоторых людей, превращая их в особых носителей Своего Слова. Он призывает каждого вновь рождённого члена Своей семьи, Церкви, свидетельствовать о чудесах Божьей любви. Неся Слово другим, мы выступаем как представители власти Бога, производящего спасительную веру через это Слово.

Слово во всех его формах

Часто средства благодати обобщенно обозначаются двумя терминами: «Слово» (обычно под ним понимают Писание) и «Таинства» (Крещение и Причастие). В «Шмалькальденских артикулах» (3 часть, артикул 4) Лютер указывает пять каналов, через которые Бог во всём богатстве Своей благодати дарует Свою силу, Свои благословения и помощь в противостоянии греху: «Во-первых — ...посредством изреченного Слова, которым проповедуется прощение грехов... во всем мире. Это является специальным... служением Евангелия. Во-вторых — через Крещение. В-третьих — через святое Таинство. В-четвертых — через власть Ключей, а также через взаимное собеседование ...и утешение братьев»[4]. Во-первых, мы видим, что Лютер не упомянул саму Библию. Существуют три возможные причины для объяснения того, почему Лютер исключил Писание из своего списка. Прежде всего, Библия представлена во всех пяти средствах, через которые Бог распространяет силу Своего прощения. Нечего проповедовать и нечем утешать, если мы не получили Слово, которое Бог дарует нам в Библии. Во-вторых, многие люди во времена Лютера были совершенно неграмотными и зависели не от личного чтения Писаний, а от их слышания. В-третьих, Лютер был глубоко уверен, что верующим следует непосредственно прилагать Слово Божье к жизни других людей со всей осторожностью, какую только можно иметь при решении этой задачи.

Не существует никакой волшебной силы, возникающей из слов, напечатанных на страницах Библии. Содержание Евангелия заключает в себе и несет читателю Божью силу спасения, творя веру и обращаясь к ней. Поскольку мы порой трудимся над извлечением соринки из чужого глаза, даже не замечая бревна, торчащего в своём глазу, — нам часто бывает нужен верующий друг, который применил бы Благую Весть о смерти и воскресении Христа к нашим бедам и болезням. Перескакивание со страницы на страницу Библии и тыканье наугад в тот или иной стих может создать неверное представление. Если бы мы просто дали Библию человеку сокрушенному угрозами Закона Божьего или какой-либо формой зла, он мог бы случайно открыть фрагмент вроде Екк. 4:1-3 и очень легко согласиться с суждением, что умершие счастливее  доселе живущих.

Живой голос Евангелия

Лютер называл личное воздействие Божьего Слова «живым голосом Евангелия». Оно включает полную любви реакцию наших слушателей на ту часть Слова Божьего, которая была адресована лично им. Этим Словом часто оказывается и Закон. Но в конце концов им становится Евангелие. Это Слово Божье в любом случае должно быть индивидуально подобрано и преподнесено наиболее эффективным и уместным способом.

Поэтому Лютер в «Шмалькальденских артикулах» призывает читателей к устному выражению Слова Божьей любви. Это не означает, что текст самого Писания или иные письменные формы передачи его содержания не содержат силы Божьего возрождающего Слова. Богодухновенные Писания и труды других христиан, способствующие нашему общению со Словом Божьим, вполне успешно приносят нам его прощение и силу. Однако христиане должны осознавать, что Бог призвал их к общению с ближними и к утешению их Благой Вестью Божьей во Христе. Они должны понимать, что Бог изливает Свою любовь на нас через различные формы воплощения Его Слова.

Эти формы можно классифицировать по-разному. Все средства благодати могут быть сведены к одному — Слову. Они могут быть представлены в виде перечня из пяти пунктов, упомянутых Лютером в «Шмалькальденских артикулах»: проповедь, Крещение, Причастие, отпущение грехов и христианская беседа (плюс письменные формы Слова в богодухновенных Евангелиях и других, производных от них христианских писаниях). Кроме того, на протяжении нескольких последних десятилетий электронные средства присоединились к этим перечисленным способам передачи содержания Библии. Однако классифицируя средства благодати, мы различаем три основные формы, в которых Слово Божье передаётся нам: письменная, устная и в форме Таинств. Бог атакует нас Своей любовью в том виде, в котором она приходит к нам через Его Слово. Он желает, чтобы мы использовали это Слово во всех его формах как можно активней и эффективней.

Слово в Таинствах

Слово Божье в Таинствах, Крещении и Причастии, не сводится только к Новому Завету. Церковь выделила эту категорию и выбрала наименование для этих двух форм Слова на основе библейского учения о них. Латинское слово «sacramentum» первоначально обозначало клятву, которую давали римские воины, торжественно обязуясь хранить верность государству. Христиане употребили этот термин для перевода греческого слова, означающего «тайну». В Крещении и Причастии, таинственных проявлениях Божьей любви и силы Слова, которые мы не в состоянии до конца понять, Бог как бы произносит клятву, обещая хранить верность Своему избранному народу.

Протестанты, вслед за Августином, понимают слово «sacramentum» как «дар»[5]. Бог дарует прощение Своему народу через Таинства. Он делает это Своим Словом, прибегая к внешним формам или средствам. Таинства употребляются, потому что Христос даровал их нам и заповедовал принимать их. Эти три элемента — прощение, внешние средства и заповедь Христова — составляют лютеранское определение термина «Таинство».

Таинства несут в себе Божье Слово, Евангелие прощения грехов. Они осуществляют это вне зависимости от личностных качеств того, кто отправляет их. В ранней Церкви некоторые христиане оспаривали действенность Таинств, отправляемых людьми, не обладающими определёнными качествами, не отвечающими определённым представлениям о священстве. Церковь отвергла такой взгляд на Таинства, присущий новацианам и донатистам, поскольку сила Божья посредством Его Слова заключена в Таинстве независимо от того, отвечает ли тот, кто отправляет Таинство, определению достойного служителя Слова, или нет[6]. От пастора не зависит присутствие силы Божьей — это прерогатива Слова.

Несомненно, если приобщающиеся Святых Тайн отвергают эту прощающую силу Божью, отрекаясь от неё в своём неверии, они не получат всех её даров. Подобно слушанию и чтению Слова, принятие его через Таинства производит веру и производится посредством веры. Без веры эти дары не входят в нашу жизнь. Вот почему мы должны отличать понятие о дарах Таинств и других форм обетования прощения — от понятия об их природе и действенности. Слово Божье остаётся Его надёжным обетованием независимо от того, принимается оно верой или нет. Но оно не действует подобно волшебству (в латыни средневековой Церкви это называлось «ex opere operato», то есть просто на основании совершения акта Таинства). Божье Слово одновременно производит и сохраняет веру.

Христиане расходятся в вопросе о количестве актов, которые следует называть «Таинствами», поскольку у них никогда не было единого определения этого понятия и общего понимания отдельных священных действий. Со времен Петра Ломбардского (ок. 1100—1160) большинство западных христиан относили к Таинствам семь священных действий: Крещение, конфирмацию, Причастие, покаяние, елеосвящение, рукоположение в священство и брак. В эпоху Реформации протестанты отвергли все, кроме двух или трёх из этих Таинств. Все протестанты признают Крещение и Причастие, хотя некоторые из них говорят о таинствах в смысле символических обрядов, а не о собственно Таинствах, приносящих прощение грехов. Лютер учил, что исповедь и отпущение грехов также является Таинством, но затем изменил своё мнение и назвал это продолжением Крещения, а не отдельным Таинством[7]. С тех пор лютеране спорят относительно того, следует ли считать исповедь и отпущение грехов третьим Таинством — или продолжением убивающего и воскрешающего деяния Божьего в Крещении.

Таинства успешней всего убеждают нас, что Бог действительно использует для нашего спасения избранные элементы Своего творения. Их в высшей степени материальный характер напоминает нам, что ключ к нашему спасению лежит вне нас, что Бог приходит к нам извне, что «веяние тихого ветра» является Его голосом, а не просто чувством, неожиданно вспыхнувшим в нас. «Человеческая личность — это бездонная яма, чёрная дыра, всё засасывающая и перемалывающая. Внутренняя сущность человека разрушает и поглощает всё»[8], что мы могли бы назвать «просто словами» проповеди и христианского обращения. Таинства не дают Слову быть поглощённым этой «чёрной дырой» человеческого «я», нашей внутренней сущности. Они не позволяют Слову раствориться в наших благостных чувствах или в отсутствии оных. Дарованное при Крещении обетование Божье остаётся в силе, невзирая на все чувства запачканной грехом души христианина. Пища Причастия пробуждает христианина от комы сомнения и отчаяния, как только элементы Таинства входят в его уста. Они помогают открыть его слух для обетования слов установления — «преданное за тебя» и «за тебя излитая». «Это самое реальное внешнее проявление заключенного в Таинстве призывающего нас и поддерживающего веру Слова. Вера не замыкается на себе… Вера — это именно то упование на Бога, которое приходит через Таинство. Вера зависит от этого внешнего проявления, держится за него и основывается на нём». Если это не так, она обращается внутрь, держится за саму себя и питает саму себя, рискуя задохнуться и умереть от голода. Бог должен придти извне. Ничто не говорит об этом так ясно, как Таинства и их внешние элементы, несущие в себе Слово[9].

Сосредоточиться на Его Слове — значит сосредоточить свой разум и свою жизнь на Нём, на Том, Кто выше нас, на Боге и Его благодатной воле относительно нас. Не может быть никакого разделения между тем, что мы думаем о пришествии Бога к нам в Слове и Таинстве — и тем, как мы проживаем свою жизнь во Христе.

Средства благодати призывают верующих к новой жизни

Никто не может исповедовать Иисуса Христа своим Господом без действия Святого Духа (1 Кор. 12:3). Святой Дух возрождает и обновляет верующих через баню Крещения (Тит. 3:5) и другие формы Слова. Грешники входят в Царство Божье подобно малым детям (Матф. 18:3), они должны родиться заново (Иоан. 3:3-8). Бог изменяет, или обращает грешников, делая их вновь рождёнными избранными детьми. Господь берёт прах тех, кто умер во грехах, тех, кто отвернулся от Подателя Жизни, — и Своим творящим Словом вдыхает в них прощение грехов (Иоан. 20:22-23).

Ни разумом своим, ни силой

Грешники не способны ни разумом своим, ни волей уверовать в Иисуса Христа, или придти к Нему самостоятельно. Грешные — без помощи Святого Духа — люди не могут получить дары Божьи. Образ мыслей Бога и то, что мы думаем об истинном характере Бога, кажутся им глупостью. Лишь благодаря Духу мы можем воспринимать Божью истину (1 Кор. 2:14). У людей, живущих вне связи с Духом, все мысли сосредоточены на своём, и лишь обретшие жизнь Духа помышляют о Его делах (Рим. 8:5).

По преимуществу, западное мышление противоречит библейскому пониманию того, как Бог приводит живущих без Него людей к Себе. «Греческой традиции» значительно недостаёт понимания Бога-Творца, а следовательно — недостаёт понимания человеческой греховности и ответственности за всё плохое, что происходит в жизни. Из-за этого люди нашей культуры часто утверждают, что каждый человек достаточно самостоятелен, чтобы самому решать свои проблемы. Такое отношение основано на культурной предпосылке, заключающейся в том, что никакой «бог» не сделает этого за нас. И даже христиане попадают в эту ловушку, настаивая, что мы должны больше всего заботиться о себе самих. Полная ответственность Бога за наши жизни входит в очевидное противоречие с полной ответственностью человека. Посему такой двойной смысл, извлекаемый из Писаний, является упрощённым, и  наше общественное мнение рассматривает лишь человеческую сторону ответственности.

Таким образом, содержащееся в Писании представление о благодати Божьей приносится в той или иной степени в жертву преобладающему в мирской культуре представлению об ответственности человека. За пределами Церкви это означает, что, по мнению волюнтаристов, люди держат в своих руках весь мир, независимо от того, хорошо ли это или плохо. Детерминисты полагают, что жизнь человека полностью определяется его  генами или окружающей средой[10].

Пелагианство. Внутри Церкви это означает, что некоторые верят в то, что Божья благодать дополняется человеческим фактором, или в то, что этот фактор подкрепляется Божьей благодатью для достижения необходимой степени праведности. Подобный взгляд назван по имени монаха четвёртого века Пелагия. В противовес Августину, он отстаивал мнение, будто верующие совершают первые и самые важные шаги к своему спасению  собственными усилиями. Когда они начинают движение в этом направлении, Бог добавляет Свою благодать, чтобы довести их усилия до конца. Пелагианство ставит во главу угла труды человека, отодвигая благодать Божью на второй план[11].

Полупелагианство. Полупелагианство больше внимания уделяет стремлению сбалансировать благодать Божью и человеческие усилия. Оно учит, что благодать безусловно необходима для завершения, а то и для начала процесса обретения праведности. Оно перемешивает благодать и дела в разных пропорциях, пытаясь оставить что-то для благодати, а что-то для человеческих усилий. Как пелагианство, так и полупелагианство ограничивает человеческую праведность праведностью дел взрослого человека. И то, и другое не признает различия между двумя видами праведности.

Синергизм. Синергизм — это течение, признающее, что грешники спасаются только благодатью. Но данный взгляд основан на модели взаимодействия между Богом и грешником, предполагающей, что получение Божьего дара благодати происходит так же, как взрослые люди получают подарки. Они должны протянуть руки, чтобы взять подарок. Они должны зайти на почту, чтобы забрать присланное Богом — даже несмотря на то, что Он посылает это бесплатно для получателя. Такой взгляд игнорирует то, что Христос назвал наше вхождение в Царство Божье «рождением свыше» (Иоан. 3:3-8). Он игнорирует также то, что живущие без Бога грешники пребывают в состоянии, худшем чем болезнь или старческая дряхлость. Мы мертвы по грехам и преступлениям нашим (Еф. 2:1).

Обращение же, как говорит о нём Христос, является результатом рождения свыше, а не заключения соглашения или протягивания за подарком руки, хотя бы и ослабленной грехом. Именно так понимают его Иисус и Павел. Они утверждают, что мы должны умереть и возродиться (Рим. 6:3-11; Кол. 2:11-15), они описывают наше вхождение в Царство Божье, как рождение свыше (Иоан. 3:5). Святой Дух творит заново — возрождает и обновляет — мертвого по грехам человека, даруя ему веру и восстанавливая отношения чада с Небесным Отцом (Тит. 3:5-8).

Обращение — новое Божье творение

Механика того, как грешники возвращаются к страху Божьему, к способности любить и доверять Ему превыше всего на свете, должна в конечном счёте остаться тайной. Однако параллели между сотворением Богом Адама и Евы — и новым сотворением тех, кто в Его глазах не существовал как праведники, помогают объяснить обращение этих грешников. Бог взял прах, вдохнул в него жизнь — и Адам стал человеком. Бог — единственный субъект этого действия. Ни одна пригоршня праха не может самостоятельно пожелать стать человеком. Бог не разыскивал ту пригоршню праха, которая бы согласилась принять Божье предложение и подготовилась к принятию Божьего дыхания. Бог творил, употребляя лишь Свою силу, без какой-либо помощи со стороны праха. Подобным же образом, исходя из того, что сказал Христос о «рождении свыше», грешники причастны к решению о своём спасении не более, чем к решению о своём физическом зачатии и рождении. Наши родители не обсуждали с нами вопрос о нашем зачатии. Они не спрашивали нас, хотим ли мы появиться на свет. Они даровали нам жизнь, не интересуясь нашим мнением.

Возвращаясь к аналогии между первым творением и новым творением, следует сказать о деянии Бога, превратившего прах в человека Своим дыханием. Разница между прахом и человеком вполне очевидна. Тем не менее, то и другое состоит из одинаковых физических элементов. Прах был преобразован, но его химический состав сохранился в сотворённом из него человеке. Когда взрослые люди создаются заново, Бог образует Своих детей из тех, кто умер в преступлениях и грехах. Однако психологические элементы сотворённых Им людей не исчезают после впадения во грех. Они остаются частью обращаемой личности.

По этой причине проповедники Слова Божьего объявляют о покаянии, побуждают к нему и заповедуют его. Они знают, что это возрождающее Слово действует в разуме и воле тех, кто мёртв по преступлениям и грехам. Подобно Христу, повелевшему мертвому Лазарю выйти из могилы (Иоан. 11:43-44), язык заповеди может быть использован при обращении и возрождении Богом грешников. Бог не уничтожает и не игнорирует наше человеческое естество. Он делает из нас Свои творения, учитывая нашу психологию. Подобно металлу, обладающему свойствами, позволяющими его плавить и придавать ему различную форму, но не способному самопроизвольно плавиться и менять форму, грешники обладают свойствами, заложенными в их разуме и воле, которые дают им возможность родиться свыше в качестве детей Божьих, но не позволяют им самим дать себе новое рождение.

Бог управляет процессом обращения. Своей рукой Он воссоздаёт нас, готовя наш разум и волю к принятию дара Его благосклонности и любви. Бог утверждает, что создал Израиль как Свой народ. Он говорит, что искупил Израиль, а вновь творящее дыхание Его уст, — Его Дух, изгладит «беззакония твои, как туман, и грехи твои, как облако» (Ис. 44:21-22). Святой Дух воссоздаёт умы и сердца, обращённые к сотворённым Им вещам, а не к Нему (Рим. 8:5-11). Святой Дух выводит грешников из существования во грехе — к истинной жизни, производящей плоды Святого Духа. Этот путь ведёт через смерть старого образа мысли и жизни, через распятие страстей и похотей, управляющих человеческой плотью, — к смерти греха (Гал. 5:16-24; ср. Еф. 2:1-10).

Старый образ мысли и прежние желания отлагаются в сторону, когда Святой Дух соприкасается с нашими душами, вновь возрождая их по образу Христову. Иеремия знал, что возвращение непокорного народа Божьего зависело от того, вернёт ли Он ему то, что может быть восстановлено (Иер. 31:18). Никто не испытывает на себе этой перемены, этого обращения, пока Христос не обращает человека от неверия к вере (Иоан. 6:44). Лишь во власти Божьей снова делать Своими детьми тех, кто бежал от Его присутствия (Иоан. 1:12-13). Он воскрешает тех, кто умер по преступлениям и грехам, к новой жизни (Еф. 2:1, 5-6; Кол. 2:12). В отчаянии от своей слабости Павел восклицает: «Бедный я человек! кто избавит меня от сего тела смерти?» И отвечает: «Благодарю Бога моего Иисусом Христом, Господом нашим» (Рим. 7:24-25).

Однако человек, имеющий психику, действительно испытывает умственную и эмоциональную перемену, когда Святой Дух заново творит его, воздействуя также на его разум и эмоции. Так, грешники ощущают «принятие» Иисуса Христа в качестве своего Господа и Спасителя. Они «вручают» Ему свои жизни вместе с разумом и сердцем. В этой связи следует помнить две вещи. Во-первых, гораздо большее значение имеет принятие нас Богом в качестве Своих детей и то, что Он является нашим Богом и Отцом. Во-вторых, Святой Дух даёт возможность и силу нашему разуму и сердцу для принятия и вручения. Именно Он создаёт нас заново, а не мы сами.

От смерти к жизни во Христе

Святой Дух воскрешает к новой жизни посредством Своего творящего заново Слова, получаемого нами во всех формах средств благодати. Грешники постигают серьёзность своего положения прежде, чем Святой Дух побудит их волю сделать что-либо по этому поводу. Божий план человеческой жизни, Его Закон, самыми различными способами показывает нам, что жизнь, отделённая от Бога, обречена на поражение (Рим. 3:20; 1 Кор. 15:56). Закон побеждает дух самоуверенности и непослушания, не обвиняя и не осуждая напрямую многих неверующих. Постепенно накапливающееся ощущение неполноценности столь же эффективно может привести людей к осознанию отчаянной необходимости перемен и обращения, как и неожиданный кризис, при котором разваливается весь старый образ жизни. То и другое может быть даже более действенным, чем прямое обвинение, высказываемое христианами.

Такое непосредственное противостояние иногда бывает необходимо, но оно же может побудить грешника и к ещё большему упорству. «Таким образом некоторые люди стали только хуже, а именно — те, кто враждебно настроены к Закону [ненавидят Закон], потому что он запрещает то, что им нравится делать, и предписывает то, что им вовсе не хотелось бы совершать. Поэтому везде, где они могут избежать наказания [если они не сдерживаются наказанием], они совершают ещё больше против Закона, чем раньше»[12]. Но в какой бы форме Закон ни оказывал воздействия на жизнь, полагающуюся на ложных богов, он выступает против ложно понимаемого ощущения индивидуальности, безопасности и смысла жизни. Он подвергает сомнению жизнь, основанную на ложных богах и ложных целях. В конечном счёте он бросает вызов идолопоклонству, утверждающему, что мы можем обезопасить свою жизнь, доверяя кому-то или чему-то, созданному Богом, а не полагаясь на Самого Бога.

Павел заметил, что такое противостояние Закону «печалит» грешников. Он радуется этому не потому, что коринфяне опечалены, а потому, что они «опечалились к покаянию… ибо печаль ради Бога производит неизменное покаяние ко спасению, а печаль мирская производит смерть» (2 Кор. 7:9-10). В этом фрагменте Павел говорит о покаянии, к которому обращаются верующие, но «печаль» грешников, кающихся впервые, совершенно аналогична. Святой Дух Сам применяет Закон в его многообразных формах, чтобы убедить грешников в ложности их веры и в опасности их поведения (Иоан. 16:8-11).

Люди могут быть искушаемы спросить — в последней попытке внести что-то от себя в процесс их возрождения — что же им следует делать, чтобы стать достойными Божьей благодати? Библия отвечает: «Ничего», как при смерти грешника от Закона, так и при возрождении к новой жизни Евангелием мертвого по грехам. Некоторые христиане считают, что они должны, по крайней мере, сами приблизиться к благодати Божьей, собрав всю свою искренность и подлинное сожаление, чтобы выглядеть достаточно жалко для привлечения Божьего милосердия. Искреннее раскаяние — сожаление о грехе — необходимый элемент жизни нового чада Божьего. Но это стремление к Евангелию психологически основано не на желании угодить Богу, а просто на страхе перед угрозой нашему существованию, перед осознанием того, что жизнь проходит или уже прошла. Разрушение нашего старого мышления, наших старых идолов не требует ничего, кроме страха, производимого Законом. Он порождает его всевозможными угрозами. Определённый психологический уровень страха не является предварительным условием, не является таковым и определённая мера печали и сожаления. «Покаяние не является даже добрым делом. Ибо покаяние, предшествующее вере, является не чем иным, как человеческим страданием. Оно заключает в себе душевные муки, боль, терзания, чувство сокрушения, — всё, что Бог производит в человеке Своим “молотом Закона”»[13]. Никто сам не вырабатывает в себе страх. Жизнь в том виде, как её сотворил Бог, подкашивает, давит и в конце концов сокрушает тех, кто пытается вырваться из её круга. Такое подкашивание, давление и сокрушение приводит грешников к осознанию своей смерти. Этого достаточно, чтобы они оказались способны принять Святого Духа, несущего им Евангелие.

Святой Дух может воспользоваться разнообразнейшими человеческими переживаниями, в том числе неудачами и ошибками, чтобы убедить неверующих в несостоятельности их прежнего образа жизни и их прежних богов. Он приходит с Евангелием, явленным в Иисусе Христе, и через Писание приводит тех, кто мертв по грехам, к новой жизни во Христе, упованию на Него (Иоан. 15:26; 16:14-15). Бог делает мёртвых живыми, обменивая их смерть на Свою, заменяя их жизнь Своей, возрождённой (Еф. 2:1-10). Он берёт тех, кто «не народ» Его, и через Кровь Христа приводит заблудших, отчуждённых и умерших в Свою живую семью (1 Пет. 2:10). Там они обретают покой, когда Святой Дух поселяется в них (Еф. 2:11-22). Он делает это посредством Слова, возвращающего их к праведности. Он возрождает так же, как творил — силой Слова, провозглашающего новую жизнь во Христе (Рим. 10:17; 1 Пет. 1:23). «Потому что Бог, повелевший из тьмы воссиять свету, озарил наши сердца, дабы просветить нас познанием славы Божией в лице Иисуса Христа» (2 Кор. 4:6). Он отверзает сердца посредством проповеди (Деян. 16:14). Когда нам кажется, что мы достигли спасения трудами своего разума и сердца, это в действительности является результатом деяний Божиих в нас (Филип. 2:13).

Ритм жизни Закона и Евангелия

Слово приходит через проповедь, или когда люди делятся им друг с другом. Верующие должны слышать как Закон, так и Евангелие потому, что они призваны свидетельствовать о спасительной силе Бога в Иисусе Христе. Закон напоминает верующим, что они должны подготовиться к действенному свидетельствованию. Это накладывает на них две обязанности. Они должны старательно изучать Писания, чтобы хорошо знать Слово Божье. Им надлежит чувствовать насущные нужды тех, кому они несут Божье Слово Закона или Евангелия. Евангелие напоминает свидетельствующим верующим, что Святой Дух отвечает за весь процесс свидетельствования. Он направляет как того, кто свидетельствует, так и того, кто воспринимает свидетельство. Иногда Он действует даже больше вопреки нам, Своему народу, чем через нас. Верующим следует избегать не только синергизма у обращаемого Духом. Верующие должны также признавать полную власть Святого Духа над тем, кто свидетельствует. Мы лишь орудия Духа и Его сотрудники (1 Фесс. 3:2), но наше участие в обращении другого человека равно нулю. Когда мы проповедуем Слово, Бог работает в нас, с нами и через нас.

Процесс возрождения — мгновенен, но в то же время продолжается всю жизнь человека. Бог устанавливает отношения с нами через Своё обетование. Его обетование неизменно. Однако психологический отказ от ложных богов, а также познание и обретение любви к Иисусу Христу продолжаются в течение всей земной жизни. «Когда наш Господь и Владыка Иисус Христос говорит: “Покайтесь”, Он желает, чтобы вся жизнь верующих состояла из покаяния»[14]. Призывая нас, Он зовет нас следовать за Ним в смерть[15]. Некоторые люди принимают обетование, продолжая терзаться сомнениями, и потому считают, что не веруют. Другие теряют своё доверие или что-то из познания Христа, и это ещё вопрос, состоят ли они по-прежнему в отношениях веры со своим Господом.

Наши ответы тем, кто попадает в подобные затруднительные положения, должны быть выдержаны в духе различения Закона и Евангелия. Мы ответим на их вопросы, только когда будем знать — ради чего они их задают. По отношению к тем, кто сопротивляется вере, должен вступить в действие Закон, дабы напомнить им, что нет Бога, кроме Яхве, явленного в Иисусе Христе, и что вся наша жизнь должна быть обращена к Нему. Тем же, чья уверенность подорвана, и кто ищет новых источников индивидуальности, безопасности и смысла жизни, Евангелие должно нести уверение в любви и благосклонности Божьей. Только в этом Слове и через него может созидаться вера.

Это Слово приходит от Слова Господня через Крещение и отпущение грехов, проповедь и христианскую беседу, через Причастие, трактаты и книги, через источники иного рода. Через них мы получаем то, что Бог явил в Иисусе Христе, о чём нам известно из Писаний.

<< Пред. | Содержание | След. >>